Когда весной 2012 года я писала материал о недавно пришедшем в Ростовский музыкальный театр молодом режиссёре Павле СОРОКИНЕ, ставившем тогда спектакли только на камерной сцене театра, я ни сном ни духом не могла предположить, что именно этому режиссёру суждено через 12 лет воплотить мою многолетнюю страстную мечту – поставить «Аиду» Дж. Верди на сцене моего любимого театра! И вот 9 ноября прошла премьера.
Когда несколько улеглись перевернувшие душу эмоции, самое время осознать, что же являет собой эта грандиозная во всех смыслах постановка, как она впишется в репертуар, какой общественный резонанс в нашем городе и в России она будет иметь.
Сразу признаюсь: на своем веку я повидала колоссальное количество постановок «Аиды» в самых разных оперных театрах бывшего СССР, в том числе в Большом и в Мариинском. И если быть честной, эти постановки мало чем отличались друг от друга. Да, мы ходили на них ради любимых певцов – Е. Образцовой, Т. Милашкиной, И. Богачёвой, В. Атлантова, – чтобы просто насладиться их пением. И, конечно, ради величайшей музыки Верди. «Аида» Павла Сорокина – в лучшем смысле настоящее ТЕАТРАЛЬНОЕ действо. К постановке «Аиды» Павел Евгеньевич, по его признанию, шёл всю свою сознательную жизнь. Одна из самых подкупающих меня черт режиссёрской индивидуальности Сорокина – неизменно яркая, колоритная форма решения сценического пространства; при этом визуальный облик спектакля никогда не становится для него самоцелью. Другая сторона – режиссёр всегда стремится открыть в драматургии любой оперы смыслы, доселе, возможно, ускользавшие от пристальных взоров его собратьев по режиссёрскому цеху. Но это не есть демонстративное стремление во что бы то ни стало сказать новое слово ради новации как таковой. Это, в том числе, глубокое погружение постановщика во внутренний мир героев оперы, в «бездны» их душ, поиски мотивов их поступков. Сорокину для воплощения собственных намерений всегда нужен не просто прекрасный певец – ему надобен равноценный собеседник, который вместе с ним захочет исследовать лабиринты душ своих героев. Постановка «Аиды» в энный раз убедила меня в правильности собственного вывода.
П.Е. Сорокин не первый раз сотрудничает с художником из Санкт-Петербурга Сергеем НОВИКОВЫМ: они вместе сделали «Цыганского барона», «Царскую невесту» и вот теперь «Аиду». Доминанта сценографического решения С. Новикова в «Аиде» – огромные статуи египетских богов и фараонов, заполняющие всю сцену. Очень точно написал об этом столичный критик Александр МАТУСЕВИЧ в издании «Музыкальный клондайк»:
Павел Сорокин и сценограф Сергей Новиков предложили свой вариант: оставаясь в рамках традиции, в рамках древнеегипетской истории, они насытили спектакль множеством интересных деталей-символов, позволяющих обострить заложенные в опере антитезы, показать столкновение любви и долга, человеческой личности и безжалостной машины древневосточной деспотии выразительно и ярко.
Главные, да, впрочем, неглавные тоже, герои спектакля действуют, в буквальном смысле, в ногах у этих божеств-исполинов. Таким образом через пространство спектакля прочитывается одна из главных мыслей постановщика: каждый из героев оперы – а в особенности, трое главных, вокруг которых строится вся драматургия «Аиды» (Аида, Амнерис и Радамес), – понимает своё место в обозначенной иерархии, и тем не менее стремится бросить вызов Судьбе и доступными ему средствами бороться за то, что считает первостепенным для себя в земной жизни. В нашем случае, это ЛЮБОВЬ – взаимное чувство Аиды и Радамеса и страстная любовь Амнерис к Радамесу.
Одна из сильнейших постановочных находок Сорокина – решение сцены триумфа во 2 акте. Звучит знаменитый триумфальный марш, но само шествие победителей режиссёр не показывает. В центре – Аида и Радамес, находящиеся на противоположных концах сцены и всячески стремящиеся друг к другу приблизиться, но их усилия тщетны. С помощью исключительно пластических средств П. Сорокин показал обречённость любви главных героев, невозможность их общего счастья – по крайней мере, в земной жизни.
Музыкальное решение «Аиды» заслуживает самой высокой похвалы. Дирижёр-постановщик, главный дирижёр театра Михаил ГРАНОВСКИЙ трепетно вчитался в музыкальную партитуру вердиевского шедевра. Нежнейшее pianissimo, с которого начинается интродукция к опере и которым «Аида» заканчивается, воспринимаются у Грановского как некая своеобразная арка, такая «надмирность», что вполне резонирует с концепцией П. Сорокина. Недаром первый после интродукции сольный номер оперы – знаменитый романс Радамеса «Celeste Aida» решён как общение героя с душой Аиды, предстающей перед ним в белых одеждах, в окружении ангелов в таком же одеянии. В таких же одеждах в финале спектакля герои будут прощаться с жизнью, переходя в высший мир. Всю объёмность, яркую контрастность музыкальной драматургии шедевра позднего Верди, бесконечное множество тончайших нюансов М. Грановскому было бы сложно передать, не будь артисты симфонического оркестра театра готовы к исполнению такой сложной, масштабной и суперчувственной музыки. Знаменитые хоры «Аиды» тоже на высоте, в чем несомненная заслуга хормейстера-постановщика «Аиды» – главного хормейстера РГМТ, заслуженного деятеля искусств России, профессора Елены КЛИНИЧЕВОЙ.
Но главная гордость любого театра – это, конечно, солисты. А уж театр, в труппе которого есть ТРИ отличные исполнительницы роли Аиды, два Радамеса, две Амнерис и по два артиста на роли верховного жреца Рамфиса да царя – фараона Египта, вообще заслуживает несмолкающих аплодисментов.
Екатерина КРАСНОВА, певшая Аиду на премьере 9 ноября, – опытная певица и глубокая, мыслящая актриса.
ЕКАТЕРИНА КРАСНОВА – АИДА
Её лирико-драматическое сопрано уверенно справляется со всеми «коварными» местами сложнейшей вокальной партии Аиды. Красновой удалось передать силу духа своей героини, ее несломленность. В самом пронзительном музыкальном фрагменте партии – знаменитой арии третьего акта «Qui Radames verra!..Oh patria mia!» Краснова показала владение практически всей палитрой нюансировки – от мощного forte до истаивающего pianissimo.
На генеральном прогоне мне довелось услышать молодую певицу Елизавету ЗАРЯНСКУЮ, выпускницу Санкт-Петербургской консерватории. Обладательница свободно льющегося, полнозвучного лирического сопрано, Зарянская в роли Аиды подчеркнула не столько силу, сколько трепетную женственность и нежность своей героини.
Отличным партнером Зарянской стал 26-летний баритон Владислав ПИКАЛОВ (Амонасро) – не только самоотверженный и мужественный правитель, царь Эфиопии, но и нежный, понимающий отец. Вокальная сторона партии у В. Пикалова просто безупречна!
Что греха таить: многие оперные театры не берутся за постановку «Аиды» из-за отсутствия в труппе достойного исполнителя партии Радамеса – в идеале драматического тенора. Ростовский музыкальный и здесь оказался, что называется, на передовой. Кирилл Чурсин, певший Радамеса на премьере, уверена, долго шёл к этой роли. Молодой артист не просто отменно справился со всеми подводными рифами сложнейшей вокальной партии Радамеса, но и показал себя необычайно умным певцом, сумевшим идеально распределить собственные вокальные ресурсы. Обладатель яркого, страстного, уверенно перекрывающего плотный вердиевский оркестр лирико-драматического тенора, Чурсин практически весь Романс Радамеса спел на mezza voce и лишь по мере приближения к финалу спектакля (Сцена с Амнерис перед Судилищем) открыл всю мощь своего богатейшего по тембру голоса.
Главной героиней ростовской «Аиды» и центром притяжения всех сюжетных линий спектакля стала Амнерис.
Обе исполнительницы – Юлия ИЗОТОВА и Ольга ЗЕМСКОВА – наделены настоящими, «густыми», чувственного тембра меццо-сопрано, отличной фразировкой, мощным драматическим темпераментом. О. Земскова в IV акте поднимает уровень переживаний героини до степени высокой трагедии. Ю. Изотова более сдержанна, её драматизм больше разрывает её изнутри. Но обе Амнерис – несомненная победа спектакля и театра в целом. Павел Сорокин придумал собственный финал: когда звучит дивный дуэт вновь обретших друг друга и прощающихся с жизнью Аиды и Радамеса, Амнерис в ногах одного из богов-титанов вскрывает себе вены кинжалом, брошенным ей Рамфисом после приговора Радамеса к жуткой смерти в подземелье…
Ростовские меломаны, и я в их числе, ждали «Аиду» на сцене любимого театра 25 лет! У постановщиков спектакля просто не было выбора: они не могли не оправдать чаяний любимых зрителей. Уже сегодня я уверенно называю постановку «Аиды» главным событием культурной жизни Ростова последнего десятилетия. Я безгранично счастлива и предрекаю «Аиде» долгую и счастливую сценическую судьбу!
НАТАЛИЯ КРАСИЛЬНИКОВА
Фото: МАРИНА МИХАЙЛОВА